«Единственная цель моей жизни — польза
и успех науки и благо человечества»
Н. Н. Миклухо-Маклай
(из дневника Н. Н. Миклухо-Маклая, 1870 г.)

Зачем Николай Миклухо-Маклай в XIX веке отправился в опасную экспедицию на остров Новая Гвинея?

«Мне кажется, что мне следует, прежде всего, сказать, почему я выбрал Новую Гвинею целью моего путешествия и моих исследований. Читая описания путешествий, почти что во всех я находил очень недостаточными описания туземцев в их первобытном состоянии <…>. Путешественники <…> главным образом занимались собиранием коллекций, наблюдением животных, а на людей обращали совершенно второстепенное внимание» (Из дневника Н. Н. Миклухо-Маклая, 1870–1871 гг.).

Почему я отправился на Берег Маклая острова Новая Гвинея в XXI веке?

Я родился в Советском Союзе, когда выдающегося ученого и путешественника Н. Н. Миклухо-Маклая знал каждый. Его личность вызывала живой интерес не только благодаря славе отважного исследователя, но и неоценимому вкладу в науки – этнологию, антропологию, зоологию. А главное, он смог донести до своих современников, а также и потомков идею о том, что все люди равны от природы, и наши различия обусловлены лишь влиянием внешней среды.
Дневники Николая Николаевича уносят читателя в какой-то сказочный мир, буквально оживающий в воображении. Однако даже человеку с хорошей фантазией трудно представить, что пережил великий российский путешественник, изучая столь загадочный, затерянный во времени и пространстве мир. Неудивительно, что в XX веке он был примером для молодого поколения как образец мужества и самоотверженности, верности и уважения к женщине и просто человеческой доброты. А для меня он был героем, знакомым с самого детства по рассказам бабушки, родителей, по его увлекательным дневникам. Берег Маклая, о котором я прочел в его книге «Путешествия на Берег Маклая», казался мне настолько недостижимым, что не верилось в возможность туда попасть. Мне представлялось, что легче слетать в космос: нужно лишь выучиться на космонавта, и готово – космические корабли стартовали с завидной регулярностью. Но как россиянину добраться до острова Новая Гвинея, совершенно непонятно. Когда я уже в зрелом возрасте осознал, что обязан увидеть все своими глазами, я обратился к ученым мужам, специалистам по этому региону, с вопросом: как же там живут, на Берегу Маклая? Но мне, увы, не дали точного ответа. Последняя экспедиция Академии наук СССР побывала там более 40 лет назад, а российских туристов там просто не бывает. Удивительным образом этот уголок планеты остался для нас далеким и неизученным.

Насколько актуально наследие Миклухо-Маклая и стоит ли изучать его? Может это никому не нужно? Даниил Тумаркин, доктор исторических наук, обладатель премии Миклухо-Маклая РАН и золотой медали Миклухо-Маклая Русского географического общества, руководивший отрядами советских экспедиций в XX веке, ответил на этот вопрос, приведя конкретный аргумент: на примере бонгуанцев, жителей деревни Бонгу на Берегу Маклая, можно детально проследить развитие человеческой цивилизации начиная с периода каменного века, ведь при Миклухо-Маклае эти люди не знали о железе и пользовались каменными топорами.
Каждый ученый, посвященный в эту тему, без раздумий отвечал: изучение наследия великого путешественника нужно и актуально не только для России, но и для всего человечества. Научно-исследовательская экспедиция «Миклухо-Маклай, XXI век. Берег Маклая» состоялась в 2017 году, спустя 40 лет после визита в этот регион экспедиции советских ученых АН СССР, и уже вошла в историю. Участники экспедиции смогли увидеть, что культурные традиции и быт жителей мало меняются и, несмотря на присутствие цивилизации, люди хранят свои традиции и живут между двух миров.

Цели и задачи экспедиции:
Экспедиция ставила перед собой несколько целей и задач.
Во-первых, проведение научных исследований и изучение материальной̆ культуры народов Берега Маклая, ведь подобные исследования не проводились российскими учеными более 40 лет.
Во-вторых, сотрудничество в научной среде с целью налаживания прямых контактов между российскими учеными и научным сообществом крупнейших университетов Папуа-Новой Гвинеи.
И наконец народная дипломатия – развитие взаимодействия между нашими странами с целью культурного обмена и организации новых этнографических маршрутов для российских путешественников.

Образовательно-просветительский проект <a href=»https://mikluho-maclay.ru/project-revived-history/»>«Миклухо-Маклай, XXI век. Ожившая история»</a>, созданный по итогам экспедиции 2017 года – это еще и рассказ о том, что связывает Россию и остров Новая Гвинея и какой вклад внесли российские ученые-путешественники XIX века в изучение этого региона.
Почти полтора века назад жители острова Новая Гвинея впервые встретились с европейцем, великим российским ученым-гуманистом Николаем Миклухо-Маклаем, высадившимся на северо-восточном побережье острова. Николай Николаевич около 2,5 лет прожил среди папуасов, собрав для потомков бесценный материал, благодаря которому теперь мы знакомы с культурой и бытом людей, живших здесь еще в каменном веке.
Фотополотна повествуют о быте местных жителей, их традициях, удивительном влиянии российского исследователя на культуру и историю этих народов, о памяти, которую они хранят о своем герое из далекой России, передавая из уст в уста истории и легенды о «Человеке с Луны», как они называли Н. Н. Миклухо-Маклая за белый цвет его кожи.

О значении жизни ученого-путешественника прекрасно сказано в письме Толстого: «Мне хочется сказать Вам следующее: если Ваши коллекции очень важны, важнее всего, что собрано до сих пор во всем мире, то и в этом случае все коллекции Ваши и все наблюдения научные ничто в сравнении с тем наблюдением о свойствах человека, которые Вы сделали, поселившись среди диких и войдя в общение с ними и воздействуя на них одним разумом &lt;…&gt;. Ваш опыт общения с дикими составит эпоху в той науке, которой я служу, – в науке о том, как жить людям друг с другом».
Великий писатель завершает письмо призывом к ученому: «Напишите эту историю, и вы сослужите большую и хорошую службу человечеству».
Толстой восхищен деятельностью знаменитого путешественника: «Меня &lt;…&gt; умиляет и приводит в восхищение в вашей деятельности то, что, сколько мне известно, вы первый, несомненно, опытом доказали, что человек везде человек, т. е. доброе общительное существо, в общение с которым можно и должно входить только добром и истиной, а не пушками и водкой. И вы доказали это подвигом истинного мужества, которое так редко встречается в нашем обществе &lt;…&gt;. Люди жили так долго под обманом насилия, что наивно убедились в том и насилующие и насилуемые, что это уродливое отношение людей не только между людоедами и христианами, но и между христианами есть самое нормальное. И вдруг один человек &lt;…&gt; является один среди самых страшных диких, вооруженный вместо пуль и штыков одним разумом, и доказывает, что все то безобразное насилие, которым живет наш мир, есть только старый отживший абсурд, от которого давно пора освободиться людям, хотящим жить разумно…»
Ученый и писатель оказались единомышленниками, собратьями по самой необходимой науке для человечества – науке о том, как жить людям друг с другом.

Н. Н. Миклухо-Маклай как ученый и общественный деятель
Николай Николаевич Миклухо-Маклай (5(17) июля 1846–2 (14) апреля 1888), русский этнограф, антрополог, биолог, путешественник и общественный деятель, изучавший коренное население Океании, Австралии и Юго-Восточной Азии, в том числе папуасов северо-восточного берега Новой Гвинеи.
Отец будущего путешественника носил фамилию Миклуха и происходил из запорожских казаков. Фамильное предание гласило, что один из Миклух, по имени Грицко, воевал в войске Богдана Хмельницкого и взял в плен под Желтыми Водами шотландца, служившего в польском войске. Майкл Маклай прижился в семье и породнился с победителем, женившись на его сестре. Эта история переходила из поколения в поколение, и когда в 1870 году Николай Николаевич готовился в путешествие на остров Новая Гвинея, он восстановил фамилию семьи, предоставив необходимые доказательства, и получил паспорт уже с полной родовой фамилией – Миклухо-Маклай.
Николай Николаевич родился 17 июля 1846 года в деревне Языково-Рождественское Боровичского уезда Новгородской губернии. Его отец скончался, когда будущему ученому исполнилось 11 лет. Материальное положение семьи стало тяжелым, но Николаю Николаевичу все же дали хорошее образование. Мать добилась внесения ее и детей в родословную книгу дворянства Петербургской губернии, и Николая приняли в казенное учебное заведение. Вследствие болезни гимназия осталась незаконченной.
Уже во время обучения в гимназии у молодого человека пробудился интерес к естествознанию и географии. В сентябре 1863 года Николай Николаевич был принят на отделение естественных наук физико-математического факультета Петербургского университета, но в феврале 1864 года он был исключен за участие в студенческих сходках. После этого будущий ученый для продолжения образования направился в Германию. Во время обучения на медицинском факультете на него оказал сильное влияние профессор зоологии Эрнст Геккель – выдающийся биолог-эволюционист. Во время своих ранних зоологических экспедиций Миклухо-Маклай живо интересовался культурой и обычаями народов, чьи территории он посещал (Марокко, Испания, побережье Красного моря), оставляя ценные этнографические заметки. А его дальнейшая научная деятельность была в большей степени связана именно с этнографическим и антропологическим изучением малоисследованных на тот момент народов. Правда, в 1868 году Маклай пытался присоединиться в качестве участника к двум полярным экспедициям, так как суровая романтика Арктики полностью завладела его сознанием. Если бы он оба раза не получил отказ, то, возможно, был бы нам известен как исследователь-полярник.
Особо знаменательным событием в его жизни стало первое пребывание на побережье залива Астролябия (впоследствии получившее название Берег Маклая) на северо-востоке Новой Гвинеи с 20 сентября 1871-го по 24 декабря 1872 год. Миклухо-Маклай оказался среди людей каменного века, которые отнеслись к странному пришельцу как некоему сверхъестественному существу. Они знаками предлагали ученому убраться восвояси и угрожали убить. Однако ученый не реагировал на их действия и повсюду ходил без оружия. Благодаря своей осмотрительности, сдержанности и терпению ему удалось преодолеть настороженность папуасов. Как писал сам Маклай: «Дело идет на лад; моя политика терпения и ненавязчивости оказалась совсем верною: не я к ним хожу, а они ко мне; не я их прошу о чем-нибудь, а они меня и даже начинают ухаживать за мною». Кроме того, немаловажную роль сыграли и медицинские познания Миклухо-Маклая: он стал успешно лечить папуасов, которые стали обращаться к нему за помощью. Через пять месяцев после его высадки наступил перелом в отношениях; островитяне перестали его сторониться, стали приглашать в мужские дома, где хранились ритуальные предметы, и на происходящие в лесу ночные празднества. Но при этом продолжали считать русского ученого мифическим существом, не злым (как и в других регионах мира, папуасы разделяли сверхъестественных существ на добрых и злых), а несущим добро. Маклай не только не опровергал, но даже поддерживал эти поверья, так как они обеспечивали ему безопасность и непререкаемый авторитет, что создавало более благоприятные условия для научных исследований. Миклухо-Маклаю удалось собрать богатейший этнографический и антропологический материал по жителям некоторых деревень Берега Маклая. Кроме того, он успел неплохо освоить местный папуасский язык бонгу и даже составил словарь, содержащий 350 слов, что позволяло ему еще глубже погрузиться в местную культуру. Покинув залив Астролябия в конце 1872 года, Миклухо-Маклай решил продолжить изучение коренного населения Новой Гвинеи. За время своих последующих экспедиций он еще дважды посещал Берег Маклая (в 1876–1877 и 1883 годах), что в общей сложности составило 30 месяцев, а также участки на юго-западном и юго-восточном побережье Новой Гвинеи. Кроме того, во время своих многочисленных путешествий он проводил обстоятельное изучение народов и культур островов Северо-Западной Меланезии, островов Западной Микронезии, Австралии и ряда районов Юго-Восточной Азии. В его дневниках содержатся также ценные сообщения и о населении других областей Меланезии и ряда остров Полинезии.
За свою короткую жизнь Николай Николаевич внес значительный вклад в самые различные научные дисциплины. В областях физической антропологии и этнологии можно справедливо утверждать, что именно Н. Н. Миклухо-Маклай «открыл» внешнему миру папуасов Берега Маклая (северо-восточная часть Новой Гвинеи), проведя обстоятельное исследование их антропологического типа, материальной культуры, хозяйственного уклада и общественной жизни. Также он доказал несостоятельность расистских взглядов некоторых антропологов о «пучкообразном» росте волос и «шершавости» кожи папуасов. В его работах сделаны четкие выводы на сей счет: «Волосы на голове папуаса растут совершенно так же, как у европейца и вообще как на человеческом теле… Как и на голове, волосы на теле папуасов растут вовсе не группами или пучками, как это утверждают некоторые наблюдатели». «Я никоим образом не могу согласиться с авторами, которые приписывают папуасам некую особенно шершавую кожу. Не только у детей и женщин, но и у мужчин кожа гладкая и ничем не отличается в этом отношении от кожи европейцев. То обстоятельство, что здесь многие страдают psoriasis’ом и вследствие этого имеют кожу, покрытую сухими чешуйками, не представляет еще расовой особенности; понятно также, что если многие другие смазывают кожу в течение многих лет особым сортом глины, то неудивительно, что она становится у них несколько грубее. Наконец, также ясно, что кожа у людей, постоянно всюду ходящих нагими и подвергающих себя действию солнца и всем переменам погоды, не может быть так же нежна, как кожа людей, защищающих себя платьем. Одним словом, какую-то особенную шершавость кожи ни-коим образом нельзя приводить в качестве одного из признаков, отличающих папуасов от остальных людей». При посещении Берега Папуа-Ковиай (юго-западное побережье Новой Гвинеи) Миклухо-Маклай верно отметил примесь «малайской крови» среди местного папуасского антропотипа, что являлось прямым следствием давних торговых связей между жителями этой части Новой Гвинеи и обитателями островной Юго-Восточной Азии. При этом он указывает на незначительность монголоидного компонента среди папуасов: «Хотя примесь здесь несомненна, нельзя сказать, чтобы продукты ее были бы многочисленны, и во всяком случае папуасский тип в них преобладает, но они всегда без особой трудности отличимы от чистокровного типа папуасов». Во время своего путешествия по юго-восточному побережью Новой Гвинеи Николай Николаевич также указал на ослабление австралоидных черт у некоторых представителей местного населения, что выражалось в более светлом цвете кожи и прямых волосах. Это обстоятельство Маклай связывал с небольшой полинезийской миграцией в этот район острова. Действительно, этнические группы в ряде районов побережий юго-востока Новой Гвинеи, а также островов региона Массим (о-ва Тробриан и др.) имеют заметную монголоидную примесь, но это связано, скорее всего, с миграциями в эти местности выходцев из Восточной Индонезии приблизительно 1500 лет назад.
Во время своего кратковременного пребывания в Западной Микронезии – на о-вах Палау и о-вах Яп – Николай Николаевич дал ценные заметки о нескольких интересных обычаях местных жителей (например, обычай искусственного сдавливания носа ново-рожденным на о-вах Яп) и об отдельных элементах их религиозных верований и мифологических представлений. Большое значение имеют его описания антропологических особенностей островитян этих островных групп. Так, на о-вах Палау он выявил у местных жителей наличие папуасской примеси (т. е. признаков австралоидной расы), но по его описаниям она присутствует и на о-вах Яп, что полностью согласуется с более поздними антропологическими и генетическими исследованиями в этом регионе.
При посещении Северо-Западной Меланезии (о-ва Адмиралтейства, Западные о-ва) Маклаем был также собран важный этнографический и антропологический материал. Особо следует отметить его исследование о-вов Хермит (входят в состав Западных островов), где он находился всего 3 дня, но за это время успел собрать много информации как по традиционной культуре, так и по физическому облику коренных обитателей этой малоизвестной группы островов.
Во время второй экспедиции по Малаккскому полуострову Николай Николаевич стал первооткрывателем сенойских племен семелай и темок, а также небольшого семангского племени батакде, представляющего хозяйственно-культурный тип бродячих охотников и собирателей. Несмотря на отрывочный характер записей Н. Н. Миклухо-Маклая по этим племенам, содержащиеся в них сведения – уникальный этнографический источник.

Важно отметить, что в науке того периода было широко распространено представление (также и в работах учителя Маклая – знаменитого биолога Э. Геккеля) о том, что «цветные расы» в борьбе за существование с «белой расой» неизбежно потерпят поражение. Эти несостоятельные в теоретическом отношении воззрения, которые впоследствии получили название социального дарвинизма, оказались полностью опровергнуты дальнейшим ходом истории человеческих сообществ, включая народы Океании. Миклухо-Маклай в свою очередь уже тогда не был уверен в истинности подобных позиций. Так, в 1877 году он сообщал: «Возражения вроде того, что темные расы, как низшие и слабые, должны исчезнуть, дать место белой разно-видности Species Homo, высшей и более сильной, мне кажется, требуют еще многих и многих доказательств. Дойдя при помощи беспристрастного наблюдения до противного положения, что части света с их различными условиями жизни не могут быть заселены одною разновидностью Species Homo, что поэтому существование многих рас совершенно согласно с законами природы, придется признать за представителями этих рас права людей, согласиться, что истребление темных рас не что иное как применение грубой силы и что каждый честный человек должен осудить или, если может, восстать против злоупотребления ею».

Что касается зоологии, то взгляды и формулировки молодого студента Миклухо-Маклая на природу губок были гораздо ближе к современным научным воззрениям, нежели взгляды его учителя Эрнста Геккеля. Маклай, основываясь на изучении губок северных и дальневосточных морей, с одной стороны, и Красного моря – с другой, констатировал особое богатство Красного моря известковыми губками, а северных морей – кремневыми. Позднейшие исследования вполне подтвердили правоту Николая Николаевича: для холодных морей северного и южного полушарий особенно характерны четырехосные кремневые губки из семейства Polymastiidae.
Подготавливая экземпляр полученной ехидны к анатомированию, Н. Н. Миклухо-Маклай решил попутно исследовать температуру ее тела, в результате чего оказалось, что температура тела ехидны на 10 градусов ниже температуры плацентарных млекопитающих. Проверив наблюдения на утконосе, Маклай получил вполне сходные результаты. Повторные исследования, проведенные впоследствии Р. Земоном и А. Сезерлендом, не только подтвердили данные Маклая, но и установили факт значительных (по Земону – на 7-8 градусов) колебаний температуры тела клоачных, в зависимости от изменений внешней температуры, следовательно, отсутствие у них настоящей гомойотермности. Таким образом, первые сведения об этой биологической особенности клоачных были получены Маклаем.

Как биолог Николай Миклухо-Маклай был эволюционистом, хотя нигде себя таковым не афишировал и избегал рассуждений на теоретические темы. Но эволюционная точка зрения, убеждение в неограниченной способности организмов, особенно низших, изменяться под воздействием внешних условий, видны во всех работах ученого, начиная от юношеских исследований губок и заканчивая изучением организации акул гетеродонтов. Подобно большинству своих современников Маклай высказывался в пользу наследственной передачи приобретенных особенностей.
Кроме того, в 1881 году Н. Н. Миклухо-Маклай основал в Уотсонс-бэй (Новый Южный Уэльс, Австралия) первую в Южном полушарии морскую биологическую станцию, в которой проводил свои научные исследования.

Также немалая заслуга Н. Н. Миклухо-Маклая как ученого лежит и в области наук о Земле, в частности вулканологии, метеорологии, океанологии и геотермии. Так, он впервые описал морские террасы на северо-восточном побережье Новой Гвинеи и выявил причины их образования, внеся тем самым значительный вклад в изучение геоморфологии и тектоники этого региона. В 70-х годах XX столетия детальными геоморфологическими исследованиями, проведенными под руководством австралийского ученого Дж. Шепелла, установлено 14 морских коралловых террас, наиболее четко прослеженных между деревней Гитуа и рекой Массавег, к юго-востоку от Берега Маклая. Советские ученые, посетившие Берег Маклая в 1971 году на научно-исследовательском судне «Дмитрий Менделеев», установили, что береговую полосу в районе деревни Бонгу образуют шесть террас.
Не будучи специалистом в области физики атмосферы, Миклухо-Маклай в целом дал правильное описание накоплению облаков на вершинах гор: «…во-первых, днем ветер гонит влажные слои воздуха к горам, где они, подымаясь, охлаждаются и образуют облака, сгущающиеся постепенно все более и более, по мере пребывания новых количеств влажного воздуха; во-вторых, ночью воздух над морем, будучи теплее, чем над сушей, вызывает ветер с берега, который постепенно уносит облака и открывает горы, которые бывают ясны только рано утром».
Маклай обратил внимание на «наше малое знакомство с климатом глубин океана», что отчасти справедливо и в современную эпоху. Термин «климат океана» широко применяется в настоящее время. Не исключено, что именно Миклухо-Маклай первым ввел его в научный оборот.
Утверждение Николая Николаевича о том, что «вода в глубинах океана находится в постоянном движении и что в водах океана существует обмен вод экваториальных и полярных», верно и соответствует современным научным представлениям. Н. Н. Миклухо-Маклай первым провел наблюдение температуры на глубине 1000 саж. в экваториальном районе Атлантического океана.
Миклухо-Маклая можно считать одним из пионеров геотермических наблюдений в Австралии, проводившихся им в золотопромышленном руднике Магдала, расположенном вблизи городка Стоуэл, примерно в 200 км к северо-западу от Мель-бурна. Незадолго до него сходные наблюдения, но в менее глубоком руднике провел геолог Ч. С. Уилкинсон. Однако он не опубликовал материалы своих измерений.

Как общественный деятель Миклухо-Маклай активно боролся против работорговли и колониальных захватов в южной части Тихого океана. В его планы входило создание так называемого «Папуасского Союза» и русской добровольческой переселенческой колонии на Новой Гвинее. Вернувшись в Россию после длительных путешествий, он добился аудиенции у Александра III и предложил царю основать русское поселение на Берегу Маклая, но этот проект был позже отвергнут. А когда план организации колонии на Берегу Маклая провалился, Николай Николаевич внес предложение устройства русского поселения в некой островной группе, не занятой другими державами. Он назвал ее «группой М». Историки долго спорили, ка-кую именно островную группу имел в виду ученый. Скорее всего, речь шла об микронезийском атолле Макин (атоллы в основном состоят из групп коралловых ост-ровков), расположенном в северной части архипелага Кирибати. К сожалению, и этой задумке ученого не суждено было осуществиться.

В XXI веке идеи Н. Н. Миклухо-Маклая ожили благодаря его потомку и полному тезке. Наследие Н. Н. Миклухо-Маклая настолько велико и разнообразно, что дает повод и основу для будущих исследований в разных областях, а его общественная деятельность по защите папуасов на острове Новая Гвинея до сих пор не забыта и является единственной прочной ниточкой, которая позволила наладить отношения с теперь уже независимым государством Папуа-Новая Гвинея в настоящее время. Проект «Миклухо-Маклай, XXI век. Ожившая история», который ставит своей задачей увековечивание памяти о великом путешественнике и продвижение его гуманистических идей, открывает забытые и новые страницы, дает возможность проследить, насколько актуально сделанное раннее на примере экспедиций, организованных его потомком и продолжателем дела Николаем Миклухо-Маклаем в 2017 году на «Берег Маклая» (северо-восточное побережье острова Новая Гвинея). Память, которую сохранили папуасы, передавая из поколения в поколение истории о Маклае, является хорошим примером, как нужно прожить жизнь, чтобы тебя помнили через века, недаром ЮНЕСКО назвала великого ученого-гуманиста Гражданином мира в 1996 году.

Берег Маклая входит в этнокультурный ареал Маданг, расположенный в одноименной провинции государства Папуа-Новая Гвинея, в северо-восточной части острова. Ареал делится на четыре субареала: острова вдоль побережья (Каркар, Бил-бил, Ябоб и др.), прибрежные районы от мыса Круазиль до местности Телиата (Берег Маклая или Берег Рай), внутренние области, включающие части хребтов Адельберт и Финистерр, верхнее течение реки Раму. Народы говорят как на папуасских (преобладают), так и на австронезийских языках (прибрежные островки, встречаются от-дельными анклавами и в других субареалах Маданга). К сожалению, этот своеобразный этнокультурный ареал до сих пор сравнительно слабо изучен в этнографическом и антропологическом отношениях. Бо́льшая часть западных ученых на протяжении десятилетий направляла свои научные интересы на другие регионы Новой Гвинеи, такие как, например, Нагорья или бассейн реки Сепик, а Маданг незаслуженно оставался в стороне. И на сегодняшний день мы имеем лишь незначительное количество работ на немецком и английском языках, посвященных различным народам ареала Маданг. Что касается бонгуанцев (жители деревень Горенду, Бонгу и Гумбу), то именно исследования отечественных ученых (начиная с Миклухо-Маклая) внесли наибольший вклад в изучение их самобытной культуры и обычаев. В этой связи необходимо сохранить историческую преемственность и продолжить дальнейшие научные изыскания российских ученых среди этого и других народов уникального региона.

Основные события в биографии Н. Н. Миклухо-Маклая
• 17 июля 1846 г. – родился в деревне Языково-Рождественское;
• 1857 г. – поступление в школу Святой Анны в Петербурге;
• 1858 г. – перевод во Вторую Петербургскую гимназию;
• 1863 г. – исключение из гимназии и поступление вольнослушателем в Санкт-Петербургский университет;
• 1864 г. – исключение из университета, отъезд в Германию, поступление на философский факультет Гейдельбергского университета;
• 1865 г. – поступление на медицинский факультет Лейпцигского университета;
• 1866 г. – переезд в Йену, обучение в Йенском университете на медицинском факультете;
• 1866–1868 гг. – путешествие на Канарские острова и в Марокко;
• 1869 г. – путешествие на берега Красного моря, возвращение в Россию;
• 1870–1871 гг., путешествие на Новую Гвинею на корвете «Витязь»;
• 20 сентября 1871 г.–22 декабря 1872 г. – пребывание в северо-восточной части Новой Гвинеи, на побережье залива Астролябия;
• 1872–1873 гг. – отъезд на клипере «Изумруд» с Берега Маклая. Пребывание в Батавии и Бейтензорге (Богоре);
• 1873–1874 гг. – второе путешествие на Новую Гвинею. Двукратное посещение бе-рега Папуа-Ковиай (юго-западная часть острова);
• 1874–1875 гг. – два путешествия по Малаккскому полуострову, постановка вопроса о необходимости покровительства Россией папуасов Берега Маклая из-за угрозы аннексии Новой Гвинеи Англией;
• 1876–1877 гг. – путешествие в Западную Микронезию и Северную Меланезию. Вто-рое посещение Берега Маклая;
• 1878–1882 гг. – жизнь в Австралии. Организация зоологической станции в Сиднее;
• 1879 г. – путешествие по островам Меланезии, письмо верховному комиссару Западной Океании Гордону о работорговле;
• 1880–1881 гг. – два путешествия по южному побережью Новой Гвинеи;
• 1882–1883 гг. – возвращение из Австралии в Россию, посещение Германии, Франции, Англии;
• 1883 г. – третье пребывание на Берегу Маклая;
• февраль 1884 г. – женитьба на Маргерет Робертсон; 18 ноября – рождение сына Александра Нильса;
• 1884–1886 гг. – жизнь в Сиднее;
• 9 января 1885 г. – телеграмма канцлеру Бисмарку с протестом от имени папуасов против захвата Новой Гвинеи Германией. 29 декабря – рождение сына Владимира Аллена;
• 1886 г. – поездка в Россию, выдвижение проекта организации русской колонии на Новой Гвинее;
• 1887 г. – поездка в Австралию и переезд с семьей в Санкт-Петербург. Болезнь.
•14 апреля 1888г. – смерть вследствие раковой опухоли.

Великий исследователь похоронен на Литераторских мостках в Санкт-Петербурге, где ежегодно 14 апреля проходит день его памяти.
После смерти ученого Толстой записал в Дневнике 1897 года: «Читал о действиях англичан в Африке. Все это ужасно &lt;…&gt;. Почему же людям, живущим христианской жизнью, не пойти просто, как Миклухо-Маклай, жить к ним, а нужно торговать, спаивать, убивать». Он отмечал с огорчением: «Его у нас не оценили… Ах, что это был за человек!». Спустя десятилетие, в 1906 году, Толстой, по свидетельству Д. Маковицкого, рассказывая о знаменитом путешественнике, заметил: «Миклухо-Маклай непротивление злу проводил на практике. Это никем не замечено, ни им самим».

Заповеди Миклухо-Маклая
1. Помни, что каждый вечер мы делаемся беднее на один день.
2. Твои права заканчиваются там, где начинаются права другого.
3. Не делай другому того, что не желаешь, чтобы сделали тебе.
4. Не обещай — раз обещав, старайся исполнить.
5. Никогда не раскаивайся в том, что сделал, но, если осознал, что сделал плохо, — не повторяй.
6. Не берись за дело, не будучи уверенным, что его выполнишь.
7. Раз начав работу, старайся ее кончить как можно лучше – не переделывай ее не-сколько раз. На следующей работе не повторяй ошибок первой.
8. Если не сделаешь, когда можешь, не сможешь сделать, когда и захочешь.
9. Людей следует ценить по тем целям, которые они перед собой ставят.
10. Все, куда человек стремится, является бесконечным.
11. «Tendo una palabra» — «Держу одно слово». Жизненный девиз рода потомственных дворян Миклухо-Маклаев.

Автор:
Н.Н. Миклухо-Маклай  — младший, директор и основатель Фонда им. Миклухо-Маклая,
ведущий специалист Центра Юго-Восточной Азии, Австралии и Океании Института востоковедения РАН.